В далеком 1941 году известный советский поэт Дмитрий Кедрин посвятил лётчику-бомбардировщику с необычным именем Африкант стихотворение. Африкант Платонович Ерофеевский. За право именовать этого человека своим земляком борются и ульяновцы, и туляки, и томичи. Своим считают его и тоболяки.

«Не назовешь его ни лысым,

Ни гладким, как столовый нож.

Он на Давыдова Дениса –

Гусара славного похож.

Но если в битвах, словно туча,

На скакуне носился тот,

То этот выбрал жребий лучший –

Он пересел на самолет.

Фашистам в землю влезть охота,

Дрожат коричневые псы,

Когда торчат из самолёта

Его гусарские усы…»

Родился Африкант 26 марта 1917 года в маленьком селе Тымск ныне Каргасокского района Томской области, но в 1921 году семья Ерофеевских переехала в Тобольск. Сосланная ещё при царе (скорее всего, старообрядческая) крестьянская семья была большой – девять сыновей и одна дочь. Необычное имя родители не выбирали – оно из святцев. Африкант (лётчик при знакомстве всегда настаивал на букве «т» в конце имени) вырос в Тобольске. Именно детские впечатления маленького тоболяка привели к увлечению авиацией.

Когда в Тобольске в конце 1924 года впервые приземлился самолёт, горожане восприняли это как настоящее чудо. «Юнкерс F.13» совершал агитационный марафон по маршруту Свердловск – Тюмень – Тобольск – Ирбит – Свердловск. Организован был этот перелёт обществом друзей воздушного флота СССР. Один их тобольских умельцев по фамилии Леготин так впечатлялся красотой крылатой машины, что в 1925 году изготовил точный её макет. Власти Тобольска торжественно водрузили этот макет на вертикаль Александрийской часовни – как символ растущей воздушной мощи молодого Советского государства. Окончив неполную среднюю школу в 1934 году, Африкант поступил в только что созданный в Тюмени аэроклуб ОСОАВИАХИМа.

В 1934 году семья Ерофеевских переехала в Ульяновск и поселилась на ул. Красноармейской. До призыва в армию Африкант успел поработать старшим пионервожатым, а затем преподавателем физкультуры в неполной средней школе № 4. Поворотным в его судьбе стал период учёбы в Ульяновской военно-авиационной школе пилотов. Выбор будущей профессии стал не случайным, ведь в те далекие предвоенные годы сотни мальчишек заболели небом, не избежал этой болезни и Африкант. После окончания лётной школы в Ульяновске Ерофеевский продолжил учёбу в Пермской военно-авиационной школе, а в 1936 году его призвали в Красную армию.

Великая Отечественная война застала его в Ленинградском военном округе. На фронте Африкант Ерофеевский был с самого первого её дня. Первый боевой вылет совершил 22 июня 1941 года.

Военная специальность, которой Африкант овладел в училище и совершенствовал на фронте, – лётчик-бомбардировщик. Воздушная армия, в которой служил Африкант, защищала подступы к Ленинграду. Задача его эскадрильи состояла в том, чтобы задержать немецкие танки – не дать им перерезать железнодорожную линию, снабжавшую Ленинград боеприпасами и продовольствием. За световой день приходилось делать по четыре-пять вылетов. Бомбовые удары пилотов нанесли немалый ущерб наступающим частям германской группировки «Север», но блокады Ленинграда, как мы знаем, избежать не удалось. Ерофеевский в самом начале войны летал на деревянном самолёте «РЗТ». Частенько самолёт приходил на аэродром весь изрешечённый пулями и осколками снарядов. К нему снова подвешивали бомбы, и Африкант опять летел по заданию. Так хотелось остановить фашистские полчища, нёсшие советскому народу смерть и порабощение. 

Не раз Африкант Ерофеевский бывал на волосок от смерти.

Говорили, что как-то раз он возвратился с 18-ю пробоинами в фанерном фюзеляже, но живой! Среди сослуживцев ходили слухи про заговорённый лётный комбинезон Ерофеевского. Неправда. Дважды ранили отважного парня, в том числе тяжело в одном из первых боев в августе 1941 года. Но он всё равно рвался на фронт. После того ранения Африкант пересел на знаменитый бомбардировщик «ПО-2». Как только не называли тогда этот маленький, неказистый с виду самолёт: и кукурузником, и небесным тихоходом. Немцы окрестили его рус-фанерой, но дела на нём наши лётчики творили отменные!

С офицерами 717-го бомбардировочного полка

Будучи командиром эскадрильи ночных бомбардировщиков, Африкант Платонович, в совершенстве овладев техникой пилотирования при любой погоде, отлично выполнял самые сложные задания. А ещё было такое. Как-то, возвращаясь с очередного задания, уже на подходе к своему аэродрому его атаковал «Мессершмитт-110». С огромной высоты летит вражеская машина прямо на самолёт Ерофеевского и строчит. Куда денешься? Рядом высокое здание. Но самолёт не телега, за зданием не остановишься. Только выскочил из-за здания, а «мессер» снова атакует. Минут двадцать крутил.

«Были у меня на самолёте два реактивных заряда, – вспоминал Африкант Платонович, – вот я и решил ударить ими по врагу. Прицельного приспособления не было, а всё-таки рискнул. И сбил «мессера».

После этого случая Дмитрий Кедрин написал стихи об отважном «воздушном гусаре» Ерофеевском.

Дважды за войну Ерофеевскому приходилось сажать подбитую, неуправляемую машину на лесные поляны. При одной из таких посадок самолёт скапотировал, и лётчик получил сильные ушибы. Сотни раз возвращался домой «на честном слове и на одном крыле».

Герой Советского Союза майор А. П. Ерофеевский (1917 — 1976), третий справа

Однажды в районе озера Ильмень только за одну ночь Ерофеевский на своём самолёте потерял троих штурманов. После завершения очередного полёта и приземления лётчик увидел, что его боевой товарищ погиб. Принёс его тело в штаб, а командир Куцевалов спрашивает: «Полетишь ещё, Ерофеевский?» Понимая, что лететь необходимо, лётчик снова отправился в полёт. Дали другого штурмана. Полетели, выполнили задание, а при возвращении пуля врага сразила и этого штурмана. Положение тогда в этом районе было очень тяжёлое, людей не хватало. Потому снова и снова командир просит лётчика лететь на боевое задание. Несмотря на тяжелейшее моральное состояние, Ерофеевский опять садится за штурвал. С третьим штурманом три вылета в эту ночь сделали. Но и этот штурман погиб. Невозможно представить тот защитный механизм человека, который в те минуты, часы не позволил лётчику сломаться от этой череды потерь. Тяжелейшие бои тогда происходили на Северо-Западном направлении. Куцевалов, понимая моральное состояние Ерофеевского, запретил ему вновь подниматься в небо, а если бы не запретил, Африкант снова бы взялся за штурвал.

У Африканта Платоновича на фронте сражалось семь его родных братьев. Пожалуй, нет такого рода войск, в каком бы они не служили. Один в артиллерии, другой – в кавалерии, третий – в авиации, четвертый – на флоте, пятый – в пограничной охране, а двое – в пехоте. Сазонт, Александр, Иннокентий, Константин и Владимир.

Незадолго до этого рокового вылета и гибели троих боевых товарищей Ерофеевский в один день получил четыре извещения о смерти братьев. Да и смерти товарищей по фронту обязывали бить, бить и бить врага – до полной победы!

До этой тяжёлой ночи на озере Ильмень Африкант Платонович уже прошёл через многие испытания. К фронтовому огню привык и усвоил одно: действовать активно в любых условиях.

На тихоходных бипланах Африкант Ерофеевский вёл воздушную разведку вражеских позиций, бомбил штабы противника, уничтожал оборонительные укрепления и огневые точки фашистов, перебрасывал через линию фронта советских разведчиков и руководителей партизанского движения. Четырежды на самолёте Ерофеевского пересекал линию фронта знаменитый советский разведчик Николай Кузнецов. Да мало ли было этих разнообразных особых заданий, за выполнение которых легендарный маршал Семён Михайлович Будённый метко прозвал Ерофеевского воздушным гусаром.

Больше всего Африканту Платоновичу запомнился случай, когда он высаживал во вражеском тылу 18-летнюю разведчицу. Она едва успела покинуть кабину самолёта, как к месту приземления ринулись полицаи. Девушку ранили в перестрелке. Тогда Ерофеевский атаковал врага с воздуха, выпустил по полицаям реактивный снаряд и в течение получаса сдерживал их, атакуя и не давая подняться с земли, пока юная разведчица не скрылась в чаще. Позже он встретил эту девушку в Кремле, где ей, как и ему, вручили орден Ленина и медаль «Золотая звезда» Героя Советского Союза.

А к тому времени Ерофеевский уже прошёл через многие испытания. К фронтовому огню привык и усвоил одно: действовать надо активно в любых условиях. Талантливого пилота заметили, и в январе 1942 он стал командиром звена, через полгода – заместителем командира эскадрильи, с ноября 1943 года майор Ерофеевский командовал эскадрильей 717-го бомбардировочного авиаполка 242-й ночной бомбардировочной авиадивизии 6-й воздушной армии Северо-Западного фронта. Командиром он тоже был талантливым: «личный состав воспитал готовым выполнять любое поставленное задание и привил бесстрашие и презрение к смерти. На своих героических примерах учит лётный состав, как надо умело применять матчасть в бою и выходить всегда победителем», – так писали в его наградном листе.

Африкант Ерофеевский (второй слева) в своём полку. Весна 1945

Армией, в которой с осени 1941 года воевал Африкант Платонович, командовал известный лётчик, генерал Фёдор Петрович Полынин, отличившийся в боях в Испании на стороне республиканского правительства. Полынин хорошо знал Африканта Платоновича и поручал ему опекать молодых пилотов. Несколько раз ульяновскому лётчику приходилось встречаться с Полыниным и даже летать вместе на боевые задания. На разборе полётов командарм отмечал высокие летные качества Африканта Ерофеевского, приводил в пример успехи его бомбометания. Ерофеевский пользовался большим уважением у лётного состава.

В 1943 – 1944 годах эскадрилья Ерофеевского действовала в юго-восточной Белоруссии на 1-м Белорусском фронте, которым командовал маршал Константин Рокоссовский. К тому времени у ульяновского лётчика стало немало учеников из нового пополнения. Когда советские войска подошли к пригороду Варшавы, ночные бомбардировщики Ерофеевского оказали неоценимую помощь восставшим против гитлеровцев жителям польской столицы. По наводке с земли они бомбили фашистов, сбрасывали для повстанцев медикаменты и продовольствие. Об этих отважных пилотах шестой армии писали известные писатели Вера Инбер, Сергей Михалков. Они сочиняли стихи, которые публиковались в центральных газетах. Упоминалось среди героев и имя Ерофеевского.

К октябрю 1943 года лётчик совершил 1034 боевых вылета на бомбардировку войск противника и разведку оборонительных объектов в его тылу. Это самое большое количество вылетов в Советских ВВС во время войны на одного пилота.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 февраля 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом отвагу и героизм майору Ерофеевскому Африканту Платоновичу было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». Лётчик Ерофеевский стал первым Героем Советского Союза в своём соединении. Его грудь украсили Золотая Звезда, орден Ленина, три ордена Красного Знамени, орден Красной Звезды, многие медали. 

Перед началом берлинской операции для шестой воздушной армии наступила пауза. В этот период Африкант Платонович узнал, что его матери Марии Ипатьевне присвоено звание «Мать-героиня». Узнав об этом, генерал Полынин предоставил нашему земляку кратковременный отпуск.

В Ульяновске в доме Ерофеевских в день его приезда собрались все соседи посмотреть на отважного лётчика, послушать его рассказы о боях с гитлеровцами. В это время в Ульяновске жил известный советский писатель Николай Алексеевич Задонский. В то время Задонский работал над романом, посвящённом знаменитому партизану времён Отечественной войны 1812 года Денису Давыдову. В 1944 году писатель выезжал в имение поэта-партизана – Верхнюю Мазу (ныне Радищевский район), где расспрашивал старожилов, работал в архивах Пензы, Саратова, Ульяновска.

Познакомившись с семьёй Африканта Ерофеевского, Задонский написал статью об отважном летчике и о семье, его воспитавшей. Наверное, в облике этого отважного героя с пышными гусарскими усами писатель увидел черты знаменитого поэта-партизана.

А. П. Ерофеевский закончил войну командиром бомбардировочного полка, совершив 1250 успешных боевых вылетов. Как известно, война длилась 1418 дней. Получается, что А. П. Ерофеевский чуть ли не ежедневно выполнял опасные задания командования, поднимая свою крылатую машину в небо.

Война окончилась, но ритм жизни Африканта Платоновича не изменился – он всё также продолжал выполнять специальные правительственные задания. После войны полковник Ерофеевский командовал авиационным полком в городе Каунасе. В этой части пилоты первыми в стране учились летать на новых вертолётах Ми-4. Эти вертолёты собирались использовать во время первой советской экспедиции в Антарктиду. О том, с какой капризной техникой предстоит иметь дело в Антарктиде, показал первый показательный полёт, на котором присутствовал генеральный конструктор этих аппаратов Михаил Миль. Право поднять Ми-4 в воздух получили лучшие лётчики: полковник Африкант Ерофеевский и капитан Василий Головановский. Захлопав лопастями, машина стала послушно набирать высоту. По строю прокатилась волна аплодисментов. И вдруг вертолёт резко бросило вправо, он кувыркнулся и с десяти метров рухнул на землю. Офицеры бросились к горящей машине и чудом успели вытащить товарищей.

Впоследствии Ерофеевский командовал авиационной дивизией.

В 1961 году в связи с выслугой лет и последствиями ранений он в звании полковника уволен в запас. Африкант Платонович Ерофеевский поселился с женой в Туле, где работал начальником аэропорта, который сам же и создал. Взялся за дело с огромным энтузиазмом, много сделал для организации местных авиалиний. Работал с большой выдумкой. В те годы организовывались даже специальные рейсы на самолётах за грибами. Был любимцем тульских журналистов – за гостеприимство и хлебосольство.

Каждый год 23 февраля, в День Советской армии, и 9 мая, в День Победы, Ерофеевский надевал свой парадный китель с многочисленными наградами и «Золотой Звездой» Героя Советского Союза. Так было и в 1975-м юбилейном году, когда Победе отмечали 30 лет. До следующего Дня Победы прославленный лётчик, увы, не дожил. 18 марта 1976 года он скончался, чуть не дожив до полных 59 лет.

Похоронен Африкант Платонович в Туле на Смоленском кладбище.

Галина Величкина,

научный сотрудник областного краеведческого музея им. И. А. Гончарова.